Жалоба на Ленина
НЕСКОЛЬКО старых чекистов независимо друг от друга и всегда в первом лице пересказывали примерно такой монолог Сталина:
- Однажды встречаю Крупскую. Вся в слезах. Протягивает заявление и плачет: "Не могу больше терпеть! Владимир Ильич уже со всеми девицами из своего секретариата переспал. Мало мне этого позора, так теперь он и в других отделах Совнаркома стал отношения с девушками заводить... Прошу Вас собрать ЦК и срочно принять меры..."
Я был в замешательстве. Дело в том, что я был в курсе, что Ленин очень нравится молоденьким девушкам и особенно женщинам. Но реагировать на заявление жены Ленина было необходимо. И я сказал: "Что ж, Надежда Константиновна, мы соберем товарищей и разберем этот вопрос". И вот на заседании, когда была зачитана повестка дня, зал буквально взорвался смехом. И, как это ни горько, большинство оказалось на стороне Ленина. Дело в том, что Надежда Константиновна никогда не была красавицей и чем дальше, тем больше теряла то, что в глазах мужчины делает женщину женщиной.
Я видел, что Ленин еле сдерживает улыбку, наблюдая, как все мы поставлены перед необходимостью вынести решение и возложить на кого-то контроль за его исполнением. И тогда я предложил компромисс. Во-первых, признать Ленина безусловно виновным. А во-вторых, безусловно признать Крупскую Надежду Константиновну еще более виновной, поскольку она так много загружает себя партийной работой, что забывает исполнять свои супружеские обязанности. И поэтому мы вынуждены резко сократить ей второстепенные партийные задания и сделать главным ее партийным заданием - быть женой, достойной Владимира Ильича во всех отношениях!
Ленин, которому мы еще раз с товарищами сказали, что семья - все-таки ответственное дело, не выдержал и развеселился так, что даже мы не смогли удержаться от смеха. Надежде Константиновне ничего не оставалось, как хлопнуть дверью.
Считается, что после этого Крупская возненавидела Сталина. И ее отчасти можно понять.
"Телефонная война"
В НОЧЬ с 15 на 16 декабря 1922 года наступает резкое ухудшение здоровья Ленина. Критическое состояние вождя и систематическое нарушение режима окружающими (в том числе и родными) заставляет пойти на неординарный шаг: специальным постановлением 18 декабря 1922 года пленум ЦК РКП(б) возлагает на Сталина персональную ответственность за соблюдение режима, установленного для Ленина врачами. Однако режим по-прежнему нарушается, и... прежде всего - Крупской. Вместо того чтобы как-то отвлечь его от политических дел, она начинает записывать под его диктовку письмо Троцкому. Это делается 21 декабря, а в ночь с 22-го на 23-е происходит дальнейшее опасное ухудшение состояния Ленина: наступает паралич правой руки и правой ноги.
Сталин, выведенный из себя случившимся, в ту же ночь звонит Крупской и делает ей выговор с предупреждением передать дело в Контрольную комиссию. Крупская утверждает, что разрешение врачей было. Сталин возмущен ложью: врачи, согласно установке пленума, не могли без его ведома дать такое разрешение. Крупская отвечает, что, в конце концов, Ленин ее муж и она лучше всяких врачей знает, что ему можно, а чего нельзя. "И вообще... прошу не вмешиваться в нашу личную жизнь!" "Это Вы в постели можете знать, что можно, а чего нельзя... - говорит Сталин. - Здесь же дело касается интересов партии, а ее интересы мне дороже всего!" Если верить слухам, Сталин закончил столкновение словами: "Спать с вождем - еще не значит иметь право полной собственности на вождя. Ленин принадлежит не только Вам, но и партии... и прежде всего партии!" По версии Молотова, Сталин выразился еще грубее: "Пользоваться одним нужником с вождем - еще не значит..." и т. д.
По воспоминаниям сестры Ленина М. И. Ульяновой, "Н. К. разговор взволновал чрезвычайно: она была совершенно непохожа сама на себя, рыдала, каталась по полу..." Между тем Крупской было уже 53 года. Дальше случилось то, что должно было случиться: оскорбленная Крупская обратилась к членам Политбюро Зиновьеву и Каменеву с жалобой на Сталина и потребовала "оградить... от грубого вмешательства в личную жизнь, недостойной брани и угроз". Правда, тогда же или чуть позже Сталин предложил Крупской "забыть сказанное", и та "выразила согласие".
А что же Ленин? Он в ультимативной форме требует разрешить ему работать. После совещания Сталина, Каменева и Бухарина с врачами принимается решение: разрешить Ленину диктовать ежедневно 5-10 минут, но при этом "ни друзья, ни домашние не должны сообщать Владимиру Ильичу ничего из политической жизни, чтобы этим не давать материала для размышлений и волнений".
Так Крупская в ответ на жалобу получила от Каменева поддерживающее Сталина решение целой комиссии!
Между тем еще 23 декабря Ленин приступает к диктовке первой части "Письма к съезду" и в тот же день посылает ее Сталину. Пока что это сугубо политический документ, в котором нет места знаменитым ныне оценкам личности Сталина. Но, судя по всему, новости дошли до Владимира Ильича довольно быстро. Скорее всего, о ходе конфликта он узнавал исключительно от жены. И чем больше узнавал, тем хуже становилось его отношение к Сталину. 24-25 декабря Ленин диктует вторую часть "Письма к съезду", в котором наряду с дальновидными политическими решениями возникают и личные мотивы.
4 января 1923 года Ленин продиктует следующее "Добавление к письму от 24 декабря 1922 года": "Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека...."
Что примечательно: по ленинской оценке от 24 декабря 1922 года, Сталин - один из "двух выдающихся вождей современного ЦК", а всего через 10 дней Ленин предлагает его... "переместить"!
Ищите женщину...
ВСЮ правду о "телефонной войне" (включая жалобу на Сталина) Ленин узнал в начале марта 1923 года. Именно то, что жалоба жены обрела форму документа, очевидно, сыграло значительную роль в ускорении его смерти. Дело в том, что Зиновьева и Каменева, которым была адресована жалоба, вождь не без основания считал людьми, не умеющими держать язык за зубами. Ведь это они выдали план Октябрьского восстания в 1917 году! Вынужденный в глазах окружающих постоять за себя, Ленин написал следующее письмо:
"Товарищу Сталину Строго секретно Лично Копия тт. Каменеву и Зиновьеву Уважаемый т. Сталин! Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но тем не менее этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения. 5 марта 23 года. С уважением Ленин".
Это письмо явно написано для того, чтобы о бескомпромиссности Ленина в деле охраны чести семьи узнали прежде всего Каменев и Зиновьев. Поскольку извинение перед Крупской уже состоялось, Ленин этим письмом требует извинения прежде всего перед собой.
Диктуя это поистине дуэльное письмо, Ленин, по воспоминаниям его дежурного секретаря Володичевой, "пока просил (письмо. - Ред.) отложить, сказав, что сегодня у него что-то плохо выходит. Чувствовал себя "нехорошо". А на другой день, 6 марта, прочитал его и "просил передать лично и из рук в руки получить ответ". При этом: "Чувствовал себя плохо".
Вот ситуация! Переживая все подробности, связанные с конфликтом между Крупской и Сталиным, Ленин с трудом диктует свое противоречивое письмо. При этом его ослабленный болезнью мозг все же чувствует, что что-то в этом деле не так, что что-то ему недосказано. И все-таки на следующий день, чувствуя себя еще хуже, Ленин отсылает письмо и начинает ждать ответа. Проходит час, два, три, сутки... а ответ все не приходит. Ленин начинает заметно нервничать, самочувствие его резко ухудшается, а ответа все нет! Значит... все правильно: Сталин такой, каким его представляет Крупская.
А в действительности? В действительности - именно Крупская всячески оттягивает передачу письма Сталину. По воспоминаниям Володичевой, "Надежда Константиновна просила этого письма Сталину не посылать, что и было сделано в течение 6-го. Но 7-го я сказала, что я должна исполнить распоряжение Владимира Ильича. Она переговорила с Каменевым, и письмо было передано Сталину и Каменеву, а затем и Зиновьеву..." Крупская понимала, что с получением такого письма Сталин вновь убедится, что она опять пошла на обман, ибо ведь давала же ему обещание "забыть сказанное", но слова снова не сдержала. Напротив, все рассказала самому Ильичу, чем опять навредила его здоровью.(
http://www.aif.ru/archive/1631015)
