Тридцатипятитысячная армия Империи во главе с братом императора Трора высадилась на севере Геммы. Так Империя мстила за неудачную попытку Трора захватить Крон и посадить на престол Геммы свою марионетку. И молодому королю Эргу нужно противостоять не только имперцам.
► Показать
Пушки из укреплённого лагеря близ реки Чистой вывезли ночью. А наутро вместо них на земляных бастионах стояли выкрашенные в чёрный цвет деревянные муляжи. Обоз, перевозящий, кроме самих орудий, запасы пороха, ядер и картечи, двигался медленно, очень медленно, и это крайне беспокоило Эрга. Трор, захватив в занятых им деревнях коней, сформировал несколько отрядов конницы, которые рыскали уже по окрестностям Рантона. Разумеется, огромную вереницу повозок с боеприпасами и пушками сопровождало целых две тысячи пехоты и триста рыцарей, но от случайности нельзя было застраховаться, а терять даже несколько орудий ему не хотелось.
На угрозу своему городу жители Рантона отреагировали прогнозируемо: кто-то вывозил семьи и имущество в Крон или ещё дальше, кто-то записывался в мечники, лучники или копейщики, а кто-то каждое утро шёл вкапывать колья и рубить засеки на подступах к столице герцогства. Первым никто не мешал, но дружно осуждали, а записавшихся в армию и строивших оборонительные сооружения Эрг приказал переписать и снизить им в этом году налоги.
Но всё равно сил для того, чтобы отбить атаку двадцатитысячной армии Трора, отчаянно не хватало. Сил и времени для того, чтобы превратить Рантон в неприступную крепость.
Не помогла и отправка пятисот человек в помощь защитникам замка Лесной, которым владел граф Тастен. Трор осадил замок вовсе не всей армией, на что надеялся Эрг, а лишь тремя тысячами своих воинов, направив основные силы дальше, к Рантону. Ещё хуже было то, что множество лесных дорожек, проложенных местными жителями вокруг такого большого города, позволяли имперцам ударить с любой стороны. Разумеется, перемещение столь крупного войска не останется незамеченным, но соорудить сразу несколько позиций для обороны было сложно. Особенно – если учесть то, что в любом случае имперцы будут атаковать этот приморский город сверху вниз.
- Как бы вы атаковали, будь вы на месте Трора? – задал король вопрос Аль-Сабре, прибывшему в Рантон раньше своих войск.
- С разных сторон, - нахмурился легенда рыцарских турниров. – Связал бы ваши основные силы боем, а потом ударом во фланг или с тыла прорвался бы в город.
О приближении авангарда имперцев на батарее и кораблях эскадры узнали загодя – всё-таки выдумка Его Величества использовать фейерверки для подачи сигналов была отличной идеей! Но полсотни всадников – это ещё не всё войско, это просто усиленная разведка, проверяющая, не ждёт ли его где-то засада.
К сожалению, не ждёт. Просто некому эту засаду устраивать. Капитан-командор всё-таки согласился снять со своих кораблей пятьсот человек, но кроме них, вместе с полусотней Палуса, защищающей батарею, удалось наскрести всего-то без двоих сто человек. Десяток рыцарей, десяток присланных из Рантона добровольцев да двадцать восемь деревенских мужиков. Остальные, забрав женщин и детей, ещё утром ушли на лодках и небольших корабликах в столицу герцогства.
Авангард незадолго до выхода на открытое место перед деревней рассыпался на мелкие группы, наблюдая за происходящим в внутри неё. А что там могло происходить? Суета, свойственная подготовке к обороне. Трещали выбиваемые доски сараев, которые растаскивали на постройку баррикад, стучали топоры и молотки, бегали, как ошпаренные, вооружённые люди.
Несколько человек, спешившись, попытались пробраться к хорошо заметному со стороны суши домику на батарее, но орлы Палуса быстро перещёлкали их из арбалетов, а уцелевших прогнали решительной атакой. Собственно, конный отряд выяснил всё, что ему было нужно, и отошёл по дороге пару километров на восток. Двое гонцов отправились дальше, а остальные принялись организовывать лагерь.
- Может, пугнуть их? – похлопал Страт ладонью по стволу своего монстра, для которого три километра были «рабочей» дальностью.
- Зачем? – оторвался от зрительной трубы Чёрный. – Только себя выдадим раньше времени, а ущерба не нанесём им никакого.
Основная колонна появилась уже перед закатом. Шли уверенно, и, добравшись до места, выбранного конным отрядом, немедленно приступили к огораживанию лагеря частоколом. Огородившись, расставили палатки и уже по темноте, не таясь, развели костры. Из деревни их лагерь невозможно было увидеть, а вот с двухсотметровой батарейной скалы и особенно с соседней ещё более высокой вершины – пожалуйста.
Палус отправил двадцать человек в пикеты вокруг батареи, а ещё десять, самых опытных и умелых, ловить лазутчиков, которых непременно вышлют к деревне захватчики.
Охота удалась: за ночь Чёрные, потеряв всего двоих товарищей, без лишнего шума выбили около трёх десятков имперцев, пытавшихся под покровом темноты пробраться в Нос и к батарее. А едва стало светать, в лагере началось движение.
- Смотри-ка! – удивился командир батареи. – Даже не завтракают, голодными в бой собрались.
- И правильно делают, - буркнул Трасит, успевший подремать всего пару часов. – На пустой желудок больше шансов выжить, если в живот ранят.
Сотни полторы конных, не дожидаясь, пока выстроится колонна, рассыпались по лесу в направлении деревни.
- А теперь можно и начинать! – окончательно проснулся командир Чёрных. – Давай, капитан, бей их, пока они кучно стоят!
Страт, ещё вчера лично выставивший прицелы орудий, помчался командовать расчётами:
- Откупорить запальные трубки, подсыпать пороха! Пали!
Оглушающе рявкнули все четыре пушки, а через несколько секунд прямо посреди столпившихся у выхода из лагеря имперских воинов поднялись три фонтана земли, смешанных с кровью и кусками тел. Ещё одно ядро упало с недолётом, но, срикошетив, собрало свою дань вражеских тел. Паника даже среди сотни человек, запертых в ограниченном пространстве, страшна. А когда их больше тысячи – и подавно. Поэтому, когда через две минуты орудия были готовы к повторному залпу, внутри лагеря по трупам разорванных ядрами и затоптанных имперских воинов всё ещё метались пара сотен обезумевших людей. На них через открытые ворота, заваленные штабелем погибших в давке, недоумённо пялились те, кто успел выйти за частокол. Их-то, не догадавшихся разбежаться, и накрыл второй залп.
После второго залпа целей для батареи не осталось. Не переводить же ядра и порох, стреляя наугад по придорожным кустам!
- Ну, теперь держись, капитан Страт! – рассмеялся довольный результатами обстрела Палус. – Теперь они не успокоятся, пока нас в Пролив не скинут!
- Для этого им сначала нужно будет деревню взять, - проорал в ответ слегка оглохший от выстрелов пушкарь.
Огонь с батареи был сигналом и для защитников деревни, занявших свои позиции у собранных вчера заграждений. А ещё – для пары «беззубых», готовых в любой момент поднять паруса.
Как собирались и сосредотачивались для атаки имперцы, скрыл лес. Но лишь первые цепи врага появились на его опушке, опять рявкнули четыре ствола береговой батареи, ломая деревья и сметая прячущихся за ними людей. А следом залп всем бортом дал один из «беззубых».
К чести имперцев, на этот раз в их рядах паники не было. Прорехи в наступающей цепи мгновенно заполнились уцелевшими, и войско мерным шагом двинулось вперёд. Залп всем бортом второго «беззубого» оставил лежать в траве ещё с полсотни атакующих, а через полминуты были готовы стрелять перезаряженные орудия первого. За сто метров до баррикад легли четыре ядра береговой батареи, но после этого стрелять не могли уже ни они, ни корабли: Страт боялся зацепить своих, а кораблям мешали постройки.
Зато пришло время лучников и арбалетчиков обеих сторон. Но геммцев прикрывали заборы и баррикады, а атакующие могли рассчитывать лишь на свои щиты.
- Почему не стреляешь? – налетел на бывшего капитана Палус.
- Своих зацепим!
- Но лучников-то, лучников можешь накрыть!
- Могу! – мотнул головой Страт и бросился наводить орудия.
Хоть немного, хоть человек двадцать, но четыре ядра вывели из строя, облегчив участь защитников деревни.
- Заряд номер один! – уже рявкнул после выстрелов Страт, но Палус его остановил.
- Нет! Туда смотри!
По склону горы, рассыпавшись, в сторону батареи бежали сотни две имперцев, намереваясь обойти деревню и выйти на дорогу, ведущую к скале.
- Отставить! – заорал командир батареи. – Заряд номер три и подготовить личное оружие. Твои люди знают, что делать, Трасит!
Он выцыганил вчера у моряков целых восемь зарядных мешков картечи как раз на такой случай.
В это время имперцам удалось в двух или трёх местах прорваться через баррикады, и теперь часть их рубилась на улице деревни, а другие разбрасывали остатки заграждения, чтобы напирающие сзади могли прийти им на помощь.
Один из кораблей, пройдя вдоль берега немного вперёд, всё-таки громыхнул залпом по столпившимся перед баррикадой. С одной стороны, он помог врагам её разобрать, а с другой всё-таки уровнял шансы сторон, поскольку пятнадцать густо лёгший ядер унесли даже не сотню, а куда больше жизней.
Те же, кто прорвался в деревню, не размениваясь на схватки с защитниками отдельных подворий, рвались к пирсам. По своему боевому опыту они знали, что, прорвавшись в тыл, они не только отобьют у врага желание сопротивляться, но и легко расправятся с ним, зажав его с двух сторон. Единственное, чего они не ожидали, был летящий им навстречу шквал свинцовых шариков с корабля, плавно покачивающегося на волнах возле пирсов.
Рубка на улицах, в огородах и дворах деревенских домов ещё вовсю продолжалась, звенела сталь, отлетали обрубленные пальцы и головы, орали от боли раненые и хрипели умирающие, но исход сражения был предрешён. В том числе – сбегающими по трапу на пристань членами усиленных абордажных команд двух «беззубых», причаливших к пирсам.
А на батарее всё только начиналось. Затяжной подъём заставил командиров двух сотен посланных для атаки на батарею, остановиться, чтобы люди перевели дыхание перед решающим броском. Из-за дыма от подожжённых атакующими домов и пушечной стрельбы невозможно было понять, что происходит в деревне. Но поскольку имперцы знали, что их силы в два, а то и три раза превосходят численность обороняющихся, за результат сражения они не беспокоились. Да и на горе, которую им предстояло сейчас захватить, их наблюдатели засекли от силы человек двадцать, а эти страшные чудовища, посылающие смерть за несколько километров, не могут заплевать своими ядрами столько людей. Ещё один рывок, пробежать ещё две сотни метров, и они не только порвут тех, кто нанёс им, воинам Императора, такие страшные потери, но и выполнят приказ Трора – захватят, наконец, это страшное оружие и доставят его своему командующему.
- Вперёд! Хватит валяться! – прохрипел командир, и люди, вскочив с камней, на которых лёжа переводили дыхание, рванулись вверх по склону.
Конницы не хватало катастрофически. Той сотни, что прислал Император, достаточно было лишь для личной охраны Наместника, поэтому Трор сажал на захваченных в деревнях крестьянских лошадок всех подряд: моряков, морских пехотинцев, мечников. Главное – чтобы умели в седле держаться. Ну и плюс три сотни из числа тех, кто уцелел в битве на реке Чистой или стычках с геммцами во время разведывательных рейдов. Часть конницы пришлось послать вместе с двухтысячным войском, направленным для захвата полуострова Нос, а также в составе отрядов, беспокоящих заслоны на пути в герцогство Парн. Поэтому вместе с главными силами пришла лишь тысяча всадников, пока выполняющих функции разведки и ударов по тылам геммских войск. Больших надежд на этот сброд Трор не возлагал, несмотря на то, что им командовал человек, всю жизнь воевавший в кавалерии.
Сейчас он докладывал о том, что ему удалось выведать о расположении войск короля Эрга. Его рисунок палкой на земле был далёк от идеала, но суть понять было просто: эта изгибающаяся линия – берег залива. Прямая линия, тянущаяся с севера на юг – река Тихая, текущая по окраине Рантона, обозначенного полукругом. Маленький кружок внутри этого полукруга – герцогский замок, возвышающийся на холме над рекой. Сдвоенный чёрточки, пересекающие реку – мосты, соединяющие Заречный Посад с самим городом. Прямо к одному из мостов выводит дорога, по которой армия Трора двигалась от Лысого Плато. Вторая дорога, идущая с севера, от места битвы на реке Чистой, тянется в паре километров восточнее Тихой. С востока подходит Кронская дорога.
Оборона геммцев с запада и северо-запада опирается как раз на реку. Пусть она неширокая, всего метров сорок, но здесь, в окрестностях Рантона её можно одолеть лишь вплавь либо по тем самым двум мостам. С севера в полукилометре от окраины есть два невысоких холма, которые, судя по всему, король Эрг решил превратить в главные опорные пункты, если Трор переправит часть армии на левый берег Тихой.
- А это что такое? – ткнул Наместник палкой в ряд коротких чёрточек, протянувшихся практически от берега моря до холмов на севере, пересекая Кронскую дорогу.
- Обоз. Геммцы, видимо, уверены в том, что со стороны Кронской дороги мы не зайдём, и все свои обозы разместили совершенно открыто.
- Что с их охраной?
- Что-то около тысячи пеших воинов. Стоят неукреплённым лагерем.
- Тогда это не только обоз, но и лагерь резерва. Что ж, довольно грамотный ход на случай нашего штурма этих холмов. Известно, как они собираются оборонять Посад?
- Похоже, они не рассчитывают его удержать. Лазутчики обратили внимание, что из посада выселены все жители, а в их домах размещаются воины. Немного, самое большее – до тысячи.
- Где тогда сосредоточены главные силы?
- По левому берегу реки. На холмах примерно треть их войска. Берег сильно укреплён: колья от уреза воды до самого верха берегового склона, на берегу – лучники и мечники. Если переправляться через реку, то потеряем много людей в воде от их стрел, а тех, кто прорвётся через колья, добьют мечники.
- Мосты они разобрали?
- Нет. Причём, как говоря лазутчики, подходы к мостам почти не охраняются. Так, лёгкие заслоны. Зато все улочки и переулки, ведущие в стороны от прямого пути к мостам, полностью завалены. Такое ощущение, что они специально заманивают нас к мостам, за каждым из которых стоит по пять этих ужасных машин, плюющихся огнём.
- Ясно. Где ещё установлены эти чудовища?
- Точно выяснить все их точки расположения не удалось. Несколько штук установлено на стенах замка, около полутора десятков здесь, на холмах.
- Это слишком мало! На Чистой их было больше полусотни!
- Я помню, Ваше Императорское Высочество. Мне известно, что после того, как мы с боем прорвались через Северную дорогу, большой и хорошо охраняемый геммский обоз изменил направление и ушёл мимо Рантона прямиком в сторону Крона. Наша сотня попыталась на него напасть, но охрана была настолько сильной, что лишь двум десяткам удалось уйти после короткой схватки.
- Что происходит на Кронской дороге?
- Постоянно рыщут разъезды, из Рантона бегут люди, а из Крона подвозят припасы и прибывает пополнение. Пополнения минимальные – отряды по 20-50 человек. Похоже, что геммцы выдохлись, и здесь, если не считать войск, развёрнутых в герцогстве Парн, все силы короля Эрга.
- Вот и прекрасно! Значит, всех здесь и прихлопнем! – впервые улыбнулся Трор. – Первые пять тысяч выступят к бродам через реку прямо сейчас. На левом берегу подготовить укреплённый лагерь.
- На сколько человек?
- На двадцать тысяч. Второй, на пятнадцать тысяч, вот здесь, - Трор обвёл палкой кусок «карты» к северо-востоку от Рантона.
Завершающий удар полутора сотен конницы тоже не удался. Хотя корабельные пушки и не нанесли большого вреда несущейся к деревне Нос коннице, но кое-кто из всадников вначале придержал коней, а потом и вовсе умчался в лес. Остальных же вначале встретили залпом из луков, а потом, когда они ворвались в деревню, копьями и мечами. Конному отряду не повезло в том, что оставшиеся в живых защитники уже озверели от схватки не на жизнь, а насмерть, поэтому совершенно не щадили себя, кидаясь навстречу смерти или новой ране. Но при этом, чаще всего, успевали сразить либо самого всадника, либо его коня. Поэтому человек двадцать, сумевших вырваться из деревни живыми, во весь опор мчались в сторону леса, а за ними вдогонку с рёвом разъярённого зверя неслись полсотни окровавленных людей с одними мечами в руках.
Когда наспех перевязанные Палус и Страт спустились в деревню, они застали на подходах к ней и на её улицах лишь горы трупов, угрюмых, оборванных участников боя да снующих между ними с виноватыми лицами матросов, высадившихся с кораблей. На пирсе маячила фигура капитана-командора, так и не решившегося двинуться дальше, через завалы трупов имперцев, сражённых картечью. Он разговаривал с морским офицером, сошедшим с только что причалившего к берегу лёгкого быстроходного судёнышка, видимо, посыльного.
- Как у вас дела? – с каменным выражением лица обернулся капитан-командор к подошедшим.
- Все орудия целы, батарея готова к бою. Если вы, Ваше Высокородие, поможете с пополнением расчётов.
- Потери большие? – опустил глаза командующий эскадрой.
- Из сорока одного пятеро убитых, восемь раненых. Из них трое – тяжело. У Чёрных из пятидесяти человек убиты семнадцать, ранены двадцать шесть. Из них одиннадцать тяжело. При попытке захвата батареи её огнём в упор и в рукопашной схватке уничтожено двести три имперца.
- То есть, у вас осталось только семеро боеспособных? – широко открыл глаза посыльный офицер.
- Позвольте представить, - отвёл глаза капитан-командор. – Командир полусотни Чёрных Рыцарей господин Палус, командир батареи береговой обороны господин Страт, барон Кудин, посланник Его Величества. Привёз приказ доставить все абордажные команды с кораблей эскадры в Рантон, который осадили войска Трора.
- Никак нет, Ваше Благородие, не семеро! – гордо вскинул подбородок Палус, отвечая на вопрос барона. – Боеспособны двадцать два. Если не считать тяжелораненых, находящихся в сознании.
- Господин капитан-командор, подготовьте рапорт о награждении всех оставшихся в живых защитников деревни и батареи. И оставьте для их обороны триста… Нет, двести человек из числа абордажных команд. Всех остальных – немедленно в Рантон! Здесь оставить лишь два артиллерийских корабля без абордажных команд и одно посыльное судно.
- Но… Если имперцы попытаются прорваться через пролив?
- Не попытаются! Из допросов пленных известно, что Трор снял команды со всех своих кораблей, кроме двух галеасов. Все матросы брошены на то, чтобы захватить Рантон. Я передал вам приказ короля, господин капитан-командор!
Посад с рассветом атаковали полторы тысячи из состава Правой Руки. Ещё на подходах к крайним домам, по ним ударили орудия со стен замка, но Трор, наученный горьким опытом битвы на Чистой, распорядился атаковать не плотным строем, а рассыпным. Поэтому эффект от использования пушек был минимальным.
Как и предсказал начальник разведки, прорубившись через вкопанные в землю колья, воины Империи не встретили серьёзного сопротивления. Но, извещённые об артиллерийской засаде на мостах, не стали прорываться к ним, а принялись методично вырубать защитников посада в надежде на то, что геммцы перебросят им подкрепление, ослабив другие участки обороны. Когда же стороны увязли в уличных боях, а через мосты на западный берег всё-таки прошло несколько сотен подмоги, из ближайшего к реке леса стремительно рванулись вперёд все оставшиеся силы Правой Руки.
На этот раз по ним ударили не только пушки замка, но и корабельная артиллерия, работавшая на пределе своей дальности. Но тоже не смогла добиться заметного результата. Зато больше половины из добежавших до реки (преимущественно моряки и члены абордажных команд) сумели взобраться на берег и теперь сражались с подкреплениями, срочно перебрасываемыми с холмов северного участка обороны. Лучники, поливавшие через реку стрелами геммцев, немедленно отступили в лес, чтобы вынырнуть из него в нужном месте через пятнадцать-двадцать минут.
И тут таким же рассыпным строем холмы атаковали пять тысяч Груди армии. В отличие от боя на реке Чистой, здесь не было «волчьих ям», а вкопанные в землю колья имперцы пробивали не сами. За них это сделали отнятые у крестьян базоны, к хвостам которых привязали тлеющие труты. Обезумевшие от боли животные своими огромными тушами проламывали несколько рядов заграждений, пока не валились от полученных ран или не повисали на очередном ряду заострённых палок. Поэтому, даже несмотря на огонь из полутора десятков стволов, мечники Груди, потеряв примерно треть, врезались в строй геммцев, защищавших склоны холмов.
Имперцы, как форсировавшие реку, так и штурмовавшие холмы, явно собирались сначала сбить левый фланг обороны центра, и лишь потом, соединившись, двигаться дальше. Поэтому именно туда двинулись резервы, попадая под огонь имперских лучников, снова выскочивших из леса.
Имперские войска уже очистили левый, если смотреть из города, холм, и теперь геммцы, зажатые с двух сторон, пятились к дороге, ведущей в город. Ещё две тысячи резерва Груди бросились из леса на помощь своим. Из города выходили и бежали им навстречу новые геммские сотни, а с захваченного холма катились к городу спешно отводимые в тыл пушки. И вот уже остатки Правой Руки и Груди соединились и начали медленно теснить от реки защитников Рантона.
- А теперь твоя очередь! – довольно ухмыльнулся Трор, оторвавшийся от зрительной трубы, панибратски хлопнув по плечу командира Левой, самой сильной в этой битве Руки.
Не прошло и пары минут, как со стороны Кронской дороге на поле перед городом вылетела тысяча имперских конников, а следом за ними выбежали десять тысяч пехотинцев – практически все, ещё не задействованные в этой битве. Задача конницы – мощным ударом смять резервы, обороняющие обоз, а потом ударить в тыл обороняющим правый холм. Ну а пехотинцы довершат разгром и двинутся на город.
На угрозу своему городу жители Рантона отреагировали прогнозируемо: кто-то вывозил семьи и имущество в Крон или ещё дальше, кто-то записывался в мечники, лучники или копейщики, а кто-то каждое утро шёл вкапывать колья и рубить засеки на подступах к столице герцогства. Первым никто не мешал, но дружно осуждали, а записавшихся в армию и строивших оборонительные сооружения Эрг приказал переписать и снизить им в этом году налоги.
Но всё равно сил для того, чтобы отбить атаку двадцатитысячной армии Трора, отчаянно не хватало. Сил и времени для того, чтобы превратить Рантон в неприступную крепость.
Не помогла и отправка пятисот человек в помощь защитникам замка Лесной, которым владел граф Тастен. Трор осадил замок вовсе не всей армией, на что надеялся Эрг, а лишь тремя тысячами своих воинов, направив основные силы дальше, к Рантону. Ещё хуже было то, что множество лесных дорожек, проложенных местными жителями вокруг такого большого города, позволяли имперцам ударить с любой стороны. Разумеется, перемещение столь крупного войска не останется незамеченным, но соорудить сразу несколько позиций для обороны было сложно. Особенно – если учесть то, что в любом случае имперцы будут атаковать этот приморский город сверху вниз.
- Как бы вы атаковали, будь вы на месте Трора? – задал король вопрос Аль-Сабре, прибывшему в Рантон раньше своих войск.
- С разных сторон, - нахмурился легенда рыцарских турниров. – Связал бы ваши основные силы боем, а потом ударом во фланг или с тыла прорвался бы в город.
О приближении авангарда имперцев на батарее и кораблях эскадры узнали загодя – всё-таки выдумка Его Величества использовать фейерверки для подачи сигналов была отличной идеей! Но полсотни всадников – это ещё не всё войско, это просто усиленная разведка, проверяющая, не ждёт ли его где-то засада.
К сожалению, не ждёт. Просто некому эту засаду устраивать. Капитан-командор всё-таки согласился снять со своих кораблей пятьсот человек, но кроме них, вместе с полусотней Палуса, защищающей батарею, удалось наскрести всего-то без двоих сто человек. Десяток рыцарей, десяток присланных из Рантона добровольцев да двадцать восемь деревенских мужиков. Остальные, забрав женщин и детей, ещё утром ушли на лодках и небольших корабликах в столицу герцогства.
Авангард незадолго до выхода на открытое место перед деревней рассыпался на мелкие группы, наблюдая за происходящим в внутри неё. А что там могло происходить? Суета, свойственная подготовке к обороне. Трещали выбиваемые доски сараев, которые растаскивали на постройку баррикад, стучали топоры и молотки, бегали, как ошпаренные, вооружённые люди.
Несколько человек, спешившись, попытались пробраться к хорошо заметному со стороны суши домику на батарее, но орлы Палуса быстро перещёлкали их из арбалетов, а уцелевших прогнали решительной атакой. Собственно, конный отряд выяснил всё, что ему было нужно, и отошёл по дороге пару километров на восток. Двое гонцов отправились дальше, а остальные принялись организовывать лагерь.
- Может, пугнуть их? – похлопал Страт ладонью по стволу своего монстра, для которого три километра были «рабочей» дальностью.
- Зачем? – оторвался от зрительной трубы Чёрный. – Только себя выдадим раньше времени, а ущерба не нанесём им никакого.
Основная колонна появилась уже перед закатом. Шли уверенно, и, добравшись до места, выбранного конным отрядом, немедленно приступили к огораживанию лагеря частоколом. Огородившись, расставили палатки и уже по темноте, не таясь, развели костры. Из деревни их лагерь невозможно было увидеть, а вот с двухсотметровой батарейной скалы и особенно с соседней ещё более высокой вершины – пожалуйста.
Палус отправил двадцать человек в пикеты вокруг батареи, а ещё десять, самых опытных и умелых, ловить лазутчиков, которых непременно вышлют к деревне захватчики.
Охота удалась: за ночь Чёрные, потеряв всего двоих товарищей, без лишнего шума выбили около трёх десятков имперцев, пытавшихся под покровом темноты пробраться в Нос и к батарее. А едва стало светать, в лагере началось движение.
- Смотри-ка! – удивился командир батареи. – Даже не завтракают, голодными в бой собрались.
- И правильно делают, - буркнул Трасит, успевший подремать всего пару часов. – На пустой желудок больше шансов выжить, если в живот ранят.
Сотни полторы конных, не дожидаясь, пока выстроится колонна, рассыпались по лесу в направлении деревни.
- А теперь можно и начинать! – окончательно проснулся командир Чёрных. – Давай, капитан, бей их, пока они кучно стоят!
Страт, ещё вчера лично выставивший прицелы орудий, помчался командовать расчётами:
- Откупорить запальные трубки, подсыпать пороха! Пали!
Оглушающе рявкнули все четыре пушки, а через несколько секунд прямо посреди столпившихся у выхода из лагеря имперских воинов поднялись три фонтана земли, смешанных с кровью и кусками тел. Ещё одно ядро упало с недолётом, но, срикошетив, собрало свою дань вражеских тел. Паника даже среди сотни человек, запертых в ограниченном пространстве, страшна. А когда их больше тысячи – и подавно. Поэтому, когда через две минуты орудия были готовы к повторному залпу, внутри лагеря по трупам разорванных ядрами и затоптанных имперских воинов всё ещё метались пара сотен обезумевших людей. На них через открытые ворота, заваленные штабелем погибших в давке, недоумённо пялились те, кто успел выйти за частокол. Их-то, не догадавшихся разбежаться, и накрыл второй залп.
После второго залпа целей для батареи не осталось. Не переводить же ядра и порох, стреляя наугад по придорожным кустам!
- Ну, теперь держись, капитан Страт! – рассмеялся довольный результатами обстрела Палус. – Теперь они не успокоятся, пока нас в Пролив не скинут!
- Для этого им сначала нужно будет деревню взять, - проорал в ответ слегка оглохший от выстрелов пушкарь.
Огонь с батареи был сигналом и для защитников деревни, занявших свои позиции у собранных вчера заграждений. А ещё – для пары «беззубых», готовых в любой момент поднять паруса.
Как собирались и сосредотачивались для атаки имперцы, скрыл лес. Но лишь первые цепи врага появились на его опушке, опять рявкнули четыре ствола береговой батареи, ломая деревья и сметая прячущихся за ними людей. А следом залп всем бортом дал один из «беззубых».
К чести имперцев, на этот раз в их рядах паники не было. Прорехи в наступающей цепи мгновенно заполнились уцелевшими, и войско мерным шагом двинулось вперёд. Залп всем бортом второго «беззубого» оставил лежать в траве ещё с полсотни атакующих, а через полминуты были готовы стрелять перезаряженные орудия первого. За сто метров до баррикад легли четыре ядра береговой батареи, но после этого стрелять не могли уже ни они, ни корабли: Страт боялся зацепить своих, а кораблям мешали постройки.
Зато пришло время лучников и арбалетчиков обеих сторон. Но геммцев прикрывали заборы и баррикады, а атакующие могли рассчитывать лишь на свои щиты.
- Почему не стреляешь? – налетел на бывшего капитана Палус.
- Своих зацепим!
- Но лучников-то, лучников можешь накрыть!
- Могу! – мотнул головой Страт и бросился наводить орудия.
Хоть немного, хоть человек двадцать, но четыре ядра вывели из строя, облегчив участь защитников деревни.
- Заряд номер один! – уже рявкнул после выстрелов Страт, но Палус его остановил.
- Нет! Туда смотри!
По склону горы, рассыпавшись, в сторону батареи бежали сотни две имперцев, намереваясь обойти деревню и выйти на дорогу, ведущую к скале.
- Отставить! – заорал командир батареи. – Заряд номер три и подготовить личное оружие. Твои люди знают, что делать, Трасит!
Он выцыганил вчера у моряков целых восемь зарядных мешков картечи как раз на такой случай.
В это время имперцам удалось в двух или трёх местах прорваться через баррикады, и теперь часть их рубилась на улице деревни, а другие разбрасывали остатки заграждения, чтобы напирающие сзади могли прийти им на помощь.
Один из кораблей, пройдя вдоль берега немного вперёд, всё-таки громыхнул залпом по столпившимся перед баррикадой. С одной стороны, он помог врагам её разобрать, а с другой всё-таки уровнял шансы сторон, поскольку пятнадцать густо лёгший ядер унесли даже не сотню, а куда больше жизней.
Те же, кто прорвался в деревню, не размениваясь на схватки с защитниками отдельных подворий, рвались к пирсам. По своему боевому опыту они знали, что, прорвавшись в тыл, они не только отобьют у врага желание сопротивляться, но и легко расправятся с ним, зажав его с двух сторон. Единственное, чего они не ожидали, был летящий им навстречу шквал свинцовых шариков с корабля, плавно покачивающегося на волнах возле пирсов.
Рубка на улицах, в огородах и дворах деревенских домов ещё вовсю продолжалась, звенела сталь, отлетали обрубленные пальцы и головы, орали от боли раненые и хрипели умирающие, но исход сражения был предрешён. В том числе – сбегающими по трапу на пристань членами усиленных абордажных команд двух «беззубых», причаливших к пирсам.
А на батарее всё только начиналось. Затяжной подъём заставил командиров двух сотен посланных для атаки на батарею, остановиться, чтобы люди перевели дыхание перед решающим броском. Из-за дыма от подожжённых атакующими домов и пушечной стрельбы невозможно было понять, что происходит в деревне. Но поскольку имперцы знали, что их силы в два, а то и три раза превосходят численность обороняющихся, за результат сражения они не беспокоились. Да и на горе, которую им предстояло сейчас захватить, их наблюдатели засекли от силы человек двадцать, а эти страшные чудовища, посылающие смерть за несколько километров, не могут заплевать своими ядрами столько людей. Ещё один рывок, пробежать ещё две сотни метров, и они не только порвут тех, кто нанёс им, воинам Императора, такие страшные потери, но и выполнят приказ Трора – захватят, наконец, это страшное оружие и доставят его своему командующему.
- Вперёд! Хватит валяться! – прохрипел командир, и люди, вскочив с камней, на которых лёжа переводили дыхание, рванулись вверх по склону.
Конницы не хватало катастрофически. Той сотни, что прислал Император, достаточно было лишь для личной охраны Наместника, поэтому Трор сажал на захваченных в деревнях крестьянских лошадок всех подряд: моряков, морских пехотинцев, мечников. Главное – чтобы умели в седле держаться. Ну и плюс три сотни из числа тех, кто уцелел в битве на реке Чистой или стычках с геммцами во время разведывательных рейдов. Часть конницы пришлось послать вместе с двухтысячным войском, направленным для захвата полуострова Нос, а также в составе отрядов, беспокоящих заслоны на пути в герцогство Парн. Поэтому вместе с главными силами пришла лишь тысяча всадников, пока выполняющих функции разведки и ударов по тылам геммских войск. Больших надежд на этот сброд Трор не возлагал, несмотря на то, что им командовал человек, всю жизнь воевавший в кавалерии.
Сейчас он докладывал о том, что ему удалось выведать о расположении войск короля Эрга. Его рисунок палкой на земле был далёк от идеала, но суть понять было просто: эта изгибающаяся линия – берег залива. Прямая линия, тянущаяся с севера на юг – река Тихая, текущая по окраине Рантона, обозначенного полукругом. Маленький кружок внутри этого полукруга – герцогский замок, возвышающийся на холме над рекой. Сдвоенный чёрточки, пересекающие реку – мосты, соединяющие Заречный Посад с самим городом. Прямо к одному из мостов выводит дорога, по которой армия Трора двигалась от Лысого Плато. Вторая дорога, идущая с севера, от места битвы на реке Чистой, тянется в паре километров восточнее Тихой. С востока подходит Кронская дорога.
Оборона геммцев с запада и северо-запада опирается как раз на реку. Пусть она неширокая, всего метров сорок, но здесь, в окрестностях Рантона её можно одолеть лишь вплавь либо по тем самым двум мостам. С севера в полукилометре от окраины есть два невысоких холма, которые, судя по всему, король Эрг решил превратить в главные опорные пункты, если Трор переправит часть армии на левый берег Тихой.
- А это что такое? – ткнул Наместник палкой в ряд коротких чёрточек, протянувшихся практически от берега моря до холмов на севере, пересекая Кронскую дорогу.
- Обоз. Геммцы, видимо, уверены в том, что со стороны Кронской дороги мы не зайдём, и все свои обозы разместили совершенно открыто.
- Что с их охраной?
- Что-то около тысячи пеших воинов. Стоят неукреплённым лагерем.
- Тогда это не только обоз, но и лагерь резерва. Что ж, довольно грамотный ход на случай нашего штурма этих холмов. Известно, как они собираются оборонять Посад?
- Похоже, они не рассчитывают его удержать. Лазутчики обратили внимание, что из посада выселены все жители, а в их домах размещаются воины. Немного, самое большее – до тысячи.
- Где тогда сосредоточены главные силы?
- По левому берегу реки. На холмах примерно треть их войска. Берег сильно укреплён: колья от уреза воды до самого верха берегового склона, на берегу – лучники и мечники. Если переправляться через реку, то потеряем много людей в воде от их стрел, а тех, кто прорвётся через колья, добьют мечники.
- Мосты они разобрали?
- Нет. Причём, как говоря лазутчики, подходы к мостам почти не охраняются. Так, лёгкие заслоны. Зато все улочки и переулки, ведущие в стороны от прямого пути к мостам, полностью завалены. Такое ощущение, что они специально заманивают нас к мостам, за каждым из которых стоит по пять этих ужасных машин, плюющихся огнём.
- Ясно. Где ещё установлены эти чудовища?
- Точно выяснить все их точки расположения не удалось. Несколько штук установлено на стенах замка, около полутора десятков здесь, на холмах.
- Это слишком мало! На Чистой их было больше полусотни!
- Я помню, Ваше Императорское Высочество. Мне известно, что после того, как мы с боем прорвались через Северную дорогу, большой и хорошо охраняемый геммский обоз изменил направление и ушёл мимо Рантона прямиком в сторону Крона. Наша сотня попыталась на него напасть, но охрана была настолько сильной, что лишь двум десяткам удалось уйти после короткой схватки.
- Что происходит на Кронской дороге?
- Постоянно рыщут разъезды, из Рантона бегут люди, а из Крона подвозят припасы и прибывает пополнение. Пополнения минимальные – отряды по 20-50 человек. Похоже, что геммцы выдохлись, и здесь, если не считать войск, развёрнутых в герцогстве Парн, все силы короля Эрга.
- Вот и прекрасно! Значит, всех здесь и прихлопнем! – впервые улыбнулся Трор. – Первые пять тысяч выступят к бродам через реку прямо сейчас. На левом берегу подготовить укреплённый лагерь.
- На сколько человек?
- На двадцать тысяч. Второй, на пятнадцать тысяч, вот здесь, - Трор обвёл палкой кусок «карты» к северо-востоку от Рантона.
Завершающий удар полутора сотен конницы тоже не удался. Хотя корабельные пушки и не нанесли большого вреда несущейся к деревне Нос коннице, но кое-кто из всадников вначале придержал коней, а потом и вовсе умчался в лес. Остальных же вначале встретили залпом из луков, а потом, когда они ворвались в деревню, копьями и мечами. Конному отряду не повезло в том, что оставшиеся в живых защитники уже озверели от схватки не на жизнь, а насмерть, поэтому совершенно не щадили себя, кидаясь навстречу смерти или новой ране. Но при этом, чаще всего, успевали сразить либо самого всадника, либо его коня. Поэтому человек двадцать, сумевших вырваться из деревни живыми, во весь опор мчались в сторону леса, а за ними вдогонку с рёвом разъярённого зверя неслись полсотни окровавленных людей с одними мечами в руках.
Когда наспех перевязанные Палус и Страт спустились в деревню, они застали на подходах к ней и на её улицах лишь горы трупов, угрюмых, оборванных участников боя да снующих между ними с виноватыми лицами матросов, высадившихся с кораблей. На пирсе маячила фигура капитана-командора, так и не решившегося двинуться дальше, через завалы трупов имперцев, сражённых картечью. Он разговаривал с морским офицером, сошедшим с только что причалившего к берегу лёгкого быстроходного судёнышка, видимо, посыльного.
- Как у вас дела? – с каменным выражением лица обернулся капитан-командор к подошедшим.
- Все орудия целы, батарея готова к бою. Если вы, Ваше Высокородие, поможете с пополнением расчётов.
- Потери большие? – опустил глаза командующий эскадрой.
- Из сорока одного пятеро убитых, восемь раненых. Из них трое – тяжело. У Чёрных из пятидесяти человек убиты семнадцать, ранены двадцать шесть. Из них одиннадцать тяжело. При попытке захвата батареи её огнём в упор и в рукопашной схватке уничтожено двести три имперца.
- То есть, у вас осталось только семеро боеспособных? – широко открыл глаза посыльный офицер.
- Позвольте представить, - отвёл глаза капитан-командор. – Командир полусотни Чёрных Рыцарей господин Палус, командир батареи береговой обороны господин Страт, барон Кудин, посланник Его Величества. Привёз приказ доставить все абордажные команды с кораблей эскадры в Рантон, который осадили войска Трора.
- Никак нет, Ваше Благородие, не семеро! – гордо вскинул подбородок Палус, отвечая на вопрос барона. – Боеспособны двадцать два. Если не считать тяжелораненых, находящихся в сознании.
- Господин капитан-командор, подготовьте рапорт о награждении всех оставшихся в живых защитников деревни и батареи. И оставьте для их обороны триста… Нет, двести человек из числа абордажных команд. Всех остальных – немедленно в Рантон! Здесь оставить лишь два артиллерийских корабля без абордажных команд и одно посыльное судно.
- Но… Если имперцы попытаются прорваться через пролив?
- Не попытаются! Из допросов пленных известно, что Трор снял команды со всех своих кораблей, кроме двух галеасов. Все матросы брошены на то, чтобы захватить Рантон. Я передал вам приказ короля, господин капитан-командор!
Посад с рассветом атаковали полторы тысячи из состава Правой Руки. Ещё на подходах к крайним домам, по ним ударили орудия со стен замка, но Трор, наученный горьким опытом битвы на Чистой, распорядился атаковать не плотным строем, а рассыпным. Поэтому эффект от использования пушек был минимальным.
Как и предсказал начальник разведки, прорубившись через вкопанные в землю колья, воины Империи не встретили серьёзного сопротивления. Но, извещённые об артиллерийской засаде на мостах, не стали прорываться к ним, а принялись методично вырубать защитников посада в надежде на то, что геммцы перебросят им подкрепление, ослабив другие участки обороны. Когда же стороны увязли в уличных боях, а через мосты на западный берег всё-таки прошло несколько сотен подмоги, из ближайшего к реке леса стремительно рванулись вперёд все оставшиеся силы Правой Руки.
На этот раз по ним ударили не только пушки замка, но и корабельная артиллерия, работавшая на пределе своей дальности. Но тоже не смогла добиться заметного результата. Зато больше половины из добежавших до реки (преимущественно моряки и члены абордажных команд) сумели взобраться на берег и теперь сражались с подкреплениями, срочно перебрасываемыми с холмов северного участка обороны. Лучники, поливавшие через реку стрелами геммцев, немедленно отступили в лес, чтобы вынырнуть из него в нужном месте через пятнадцать-двадцать минут.
И тут таким же рассыпным строем холмы атаковали пять тысяч Груди армии. В отличие от боя на реке Чистой, здесь не было «волчьих ям», а вкопанные в землю колья имперцы пробивали не сами. За них это сделали отнятые у крестьян базоны, к хвостам которых привязали тлеющие труты. Обезумевшие от боли животные своими огромными тушами проламывали несколько рядов заграждений, пока не валились от полученных ран или не повисали на очередном ряду заострённых палок. Поэтому, даже несмотря на огонь из полутора десятков стволов, мечники Груди, потеряв примерно треть, врезались в строй геммцев, защищавших склоны холмов.
Имперцы, как форсировавшие реку, так и штурмовавшие холмы, явно собирались сначала сбить левый фланг обороны центра, и лишь потом, соединившись, двигаться дальше. Поэтому именно туда двинулись резервы, попадая под огонь имперских лучников, снова выскочивших из леса.
Имперские войска уже очистили левый, если смотреть из города, холм, и теперь геммцы, зажатые с двух сторон, пятились к дороге, ведущей в город. Ещё две тысячи резерва Груди бросились из леса на помощь своим. Из города выходили и бежали им навстречу новые геммские сотни, а с захваченного холма катились к городу спешно отводимые в тыл пушки. И вот уже остатки Правой Руки и Груди соединились и начали медленно теснить от реки защитников Рантона.
- А теперь твоя очередь! – довольно ухмыльнулся Трор, оторвавшийся от зрительной трубы, панибратски хлопнув по плечу командира Левой, самой сильной в этой битве Руки.
Не прошло и пары минут, как со стороны Кронской дороге на поле перед городом вылетела тысяча имперских конников, а следом за ними выбежали десять тысяч пехотинцев – практически все, ещё не задействованные в этой битве. Задача конницы – мощным ударом смять резервы, обороняющие обоз, а потом ударить в тыл обороняющим правый холм. Ну а пехотинцы довершат разгром и двинутся на город.